Город N
Есть город безымянный на Урале.
Он на скале, где беркута гнездо.
К нему ползут по сдвоенной спирали
Тяжелые улиты поездов.
Подъем такой, что кажется отвесным,
Но машинист - хозяин здешних гор.
И вот пред нами в чистоте небесной
Уральский город крылья распростер.
Обозревая дальние высоты,
Он здесь стоит с неисчислимых лет.
Янтарным медом налитые соты,
Дома и ночью излучают свет.
Преданьями здесь улицы мощены,
Брусникой пахнет от сосновых стен.
...И день и ночь уходят эшелоны
От города с военной кличкой N.
Отсюда отправляются составы,
Они везут чугун, железо, месть.
И тот, кто бой для тишины оставит, -
Тот не найдет себе приюта здесь.
Не будет мира, тишины, покоя,
Пока войны не минет тяжкий срок.
Как грозный дзот, стоит на поле боя
Уральский безымянный городок.
1943
Марш танкоградцев
Повержен враг, утихла канонада,
Горит над морем золотой рассвет, -
Героям битв, героям Танкограда
Народ советский передал привет.
Вовеки солнце правды не затмится,
В лучах победы Родине сиять,
И будут внуки дедами гордиться,
А если надо, повторять опять:
- Вперед, в атаку, кировские танки!
Не сдаст броня, не замолчит мотор!
Сомнем врага мы яростной атакой, -
Ведь сталь крепка, как сердце наших гор.
Челябинский рабочий, 1970, 28 янв.
Пусть не в меня в прямом бою
Вонзался штык чужой огранки,
Прошли сквозь молодость мою
Года
Тяжёлые, как танки.
О трудный марш очередной
За хлебом,
Клеклым от бурьяна,
И над молчаньем площадей
Суровый голос Левитана…
А дети в ватничках худых,
А вдов опущенные плечи!
Нет горше будней фронтовых,
Но эти –
Вряд ли были легче…
Ты знаешь это.
Ты видал
Цеха бессонные, в которых
Из гнева плавится металл,
А слёзы
Превращались в порох.
Суровый танец
И на току,
И в чистом поле
В войну я слышала не раз:
– А ну-ка, бабы,
Спляшем, что ли!
И начинался сухопляс.
Без музыки.
Без вскриков звонких,
Сосредоточенны, строги,
Плясали бабы и девчонки,
По-вдовьи повязав платки.
Не павами по кругу плыли,
С ладами чуткими в ладу.
А будто дробно молотили
Цепями горе-лебеду.
Плясали, словно угрожая
Врагу:
– Хоть трижды нас убей,
Воскреснем мы и нарожаем
Отечеству богатырей!
Наперекор нелегкой доле,
Да так, чтобы слеза из глаз,
Плясали бабы в чистом поле
Суровый танец –
Сухопляс.
Угланы
Мальчишеских игр атаманы,
Герои девчоночьих снов…
Вы были, и правда, угланы,
Подростки военных годов.
Худы,
Угловаты,
Глазасты
В пятнадцать непризнанных лет,
Досыта вы ели нечасто,
Утрами вставали чуть свет.
В гремучих цехах на Урале,
У жарких печей,
За станком
Отцам вы своим помогали
В смертельной их схватке
С врагом.
Усталые руки худые
В ожогах,
В железной пыли.
И чубчики ваши
Седые
От вьюг этой гордой земли.
Хватило вам трудного дела
С лихвою! –
Тогда и потом.
Война ваши судьбы задела
И врезалась острым углом
1975
Сталевар
Глядя сквозь засиненное стекло,
Она стоит у раскаленной печи.
Ее тугие, вылитые плечи
Сиянье золотое облекло.
И не найти красивее убора,
Чем узел кос над линией пробора.
Она стоит спокойна и проста,
Скупа на разговоры и движенья.
В печи идет тяжелое броженье:
Молочной пеной закипает сталь.
Металл бушует.
Вот еще немного –
И в длинной ложке пламенеет проба.
Узнав анализ, девушка спешит
К высокой будке.
Там подача газа.
По желобу, нагретый до отказа,
Течет металл в просторные ковши.
Он укрощен.
Он дышит жаром
На золотые руки сталевара.
А сталевар – совсем еще девчонка,
Не может глаз от плавки оторвать.
…Так молодая смотрит мать
На облик своего ребенка.
1944
Материнство
В году военном,
В городе чугунном,
Что броневым щитом
России стал,
Стихи писала я
С восторгом юным
О женщине,
Что плавила металл.
Она была достойна
Пьедестала –
Отменный мастер
Плавок скоростных.
…Вот только матерью она
Не стала
И внуков не увидела
Своих.
В ней женственность
И материнства силы
Дыханьем ярым
Погасил огонь.
А ей бы легче у родной
Могилы
Стоять в слезах,
Прижав к груди ладонь.
Ни холмика…
Ни детской русой прядки.
Ни песенки,
Услышанной во сне!
…Сказала мнее
С достоинством солдатки:
– Детей я потеряла
На войне!
1965
Утро Победы
Всю ночь по асфальту стучали дождины
И ветер прохожим дул в рукава,
Сквозь мокрые камни зеленой щетиной
Упрямо тянулась трава-мурава.
Солнце в то утро еще не всходило
И птицы еще не воспели восход,
Но радость ударила в мощное било –
Великая радость. И вышел народ
Приветствовать солнце. Исчезло ненастье
И каждый увидел улыбку вождя.
И светлые слезы народного счастья
Смешались с весенним потоком дождя.
А песня летела по птичьему следу
В Москву, к справедливому сердцу страны…
Таким мне запомнится утро Победы,
Девятое мая. Конец войны.
9 мая 1945
ПЛАЧУЩИЕ РУКИ
Под смолистыми стрехами
Прятались голуби.
Обезумевший ветер
Врывался в жилье.
А на озере,
Встав на колени над прорубью,
Госпитальные няни
Полоскали белье.
Задубели на них
Телогрейки и чеботы,
А работе, казалось,
Не будет конца.
Но в груди их стучали
Упрямые молоты -
Милосердные, сильные в горе
сердца.
На солдатском белье,
В этом пекле морозном
Густо пролитой крови
Ржавели следы.
С женских пальцев стекали,
Как горючие слёзы,
На лету замерзавшие
капли воды...
Мы не часто друг к другу
Бываем внимательны.
Даже прошлое вспомнить -
И то недосуг,
Но вовек не забыть мне
Усталых, старательных,
Обожженных морозом
Плачущих рук...
ГЛИНЯНЫЕ КУКЛЫ
В.М. Инбер
В смешных рубaшкaх из холстины,
Нa вырост сшитых нaм до пят,
Лепили мы из жёлтой глины
Зaбaвных мaленьких куклят.
А хлеб,
Он был лишь у немногих.
Рaзрухa.
Голод.
Нищий быт.
У нaших кукол тонконогих
Был непомерный aппетит.
И мы нa них ворчaли:
– Дуры,
Чем вaс кормить в конце концов?! -
…Лепили детство мы с нaтуры,
Не знaя лучших обрaзцов.
1958
