В истории ЧТЗ много драматических страниц, но одна из самых суровых – история периода Великой Отечественной войны. Поистине не только трудовым, техническим, но и житейским подвигом можно назвать историю Танкограда.
Война затронула все стороны жизни людей, вызвала большие материальные лишения, трудности в снабжении продовольствием и предметами широкого потребления, радикально изменила жизнь людей.
В первые месяцы войны в Челябинск на ЧТЗ началась эвакуация заводов из Ленинграда, Харькова, Сталинграда. Вместе с оборудованием ехали люди, которым предстояло налаживать танковое производство на новом месте. Руководству завода и города необходимо было в кратчайшие сроки помочь им обустроиться: расселить, одеть, обуть, накормить. В первую очередь, всем нужно было предоставить жилье. Вопрос размещения эвакуированного населения остро стоял уже в первые месяцы войны. Челябинску, и без того остро нуждающемуся в жилье, предстояло дополнительно принять десятки тысяч людей, лишенных крова. Расселение проходило под лозунгом: «Ни одной семьи, не давшей приют людям из эвакуированных районов страны». У кого было две комнаты, одну предоставляли эвакуированным. Владельцам частных домов оставляли жилплощадь в пределах норм военного времен, а она составляла – 4 кв.м. на человека, остальное отдавали приезжим. Многие горожане, имея одну большую комнату, вынуждены были выделить в ней место для незнакомых людей.
Часть квартиросъемщиков встречает приезжих в штыки. Все забито до предела, а люди все прибывают и прибывают. Для некоторых переселенцев местом жительства на многие месяцы и даже годы стали ванные, общие кухни, всевозможные пристройки. Под жилье обустраивались подвалы, чердаки, гаражи, неотапливаемые вагоны, брезентовые палатки. Наспех возводили бараки, рыли землянки.
Одна волна расселения сменялась другой. К январю 1942 года только на ЧТЗ прибыло 30 тысяч человек. Из них 7,5 тысяч из Ленинграда, 3 тысячи из Харькова, более 2-х тысяч из Сталинграда, 1 тысяча из Москвы, а также более 10 тысяч трудармейцев из разных концов страны. Были среди них и жители из Средней Азии: узбеки, таджики, туркмены, мобилизованные для работы на заводе. Если численность персонала завода в 1941 году составляла 23,3 тысячи человек, то в 1943-1944 годах она уже превышала 44 тыс. человек. Город был предельно перенаселен: на каждого человека приходится всего по 2-2,5 кв. метра жилой площади. В связи с нехваткой жилья для эвакуированных некоторые организации были перемещены в сельскую местность. Выселялись горожане, не связанные с промышленным производством, семьи эвакуированных рабочих. Необходимо было новое жилье. 11 октября 1941 года по Наркомату танковой промышленности издается приказ № 63 обязывающий «построить в г. Челябинске к 1 марта 1942 года жилые дома на 20 тысяч жителей для рабочих, направляемых на ЧТЗ».
Однако, несмотря на все эти меры, жилья вблизи промышленных предприятий катастрофически не хватало. В 1942 году часть рабочих пришлось расселять в пригородных зонах, иногда за 25-30 км от места работы.
Самым распространенным видом жилья стали общежития. Их оборудовали в техникумах, клубах. В подвалах домов седьмого участка поставили деревянные нары и вселили туда эвакуированных. В каждом таком общежитии жило по нескольку десятков человек. Семейные натягивали веревки, отгораживались простынями.
Условия проживания в них были разными – от вполне приемлемых до ужасных. Во многих общежитиях грязь, нет кипятку, не хватает кроватных принадлежностей. Вот строки из официального документа обследования общежитий ЧТЗ от 23 декабря 1943 года. «Общежитие № 13 кузнечного цеха – На 240 мест имеется 60 простыней, подушек нет совершенно ни одной, одеял – 219. Холодно. Рабочие ложатся спать в одежде. Больных – 27. В землянке № 17 – общежитие железнодорожного цеха. Двухэтажные нары, одеял нет, простыней и подушек нет, есть только одни матрацы, но очень грязные. Живут узбеки, таджики, русские. Есть вшивость».
Многие места проживания людей лишены элементарных удобств: холодно, есть перебои с подачей или полное отсутствие воды. В таких условиях вымыться, постирать почти невозможно. Бытовые проблемы росли как снежный ком.
Статистика утверждает, что уже к концу 1941 года 30% рабочих не имеет одежды и обуви. На многих эвакуированных одежда та, в какой приехали, переодеться не во что. К тому же они не готовы к суровым уральским зимам. Обувь истлела. Изорвалась. Иногда выдают рабочую одежду, но она за короткое время сгорает от машинного масла, режется острыми кромками стружки. В связи с этим сотни людей не уходят из цехов домой, особенно в холодное время года.
Вот что говорится в «Докладной записке» от 23 декабря 1943 года помощника директора Кировского завода Д. Кривицкого директору завода И.М.Зальцману о результатах рейда по выявлению ночующих в цехах рабочих. «В ходе рейда задержано 324 человека. По специальностям все задержанные являются квалифицированными работниками: токари, слесари, фрезеровщики… Ночью в цехах остались по следующим причинам:
Некоторые из них живут в цехах по нескольку месяцев и столько же времени не ходили в баню. Остающиеся в цехах рабочие спят в туалетах, на лестницах, под печками, возле станков, а еще в траншеях, прижимаясь к теплым трубам. Цеха превращаются в ночлежки».
Не лучшим образом обстояло дело и с питанием. В первые же месяцы войны была введена карточная система жесткого нормированного распределения продовольствия, а затем и промтоваров. Кроме того, все заводчане питались 1 раз в день в столовых по карточкам, которые выдавались под строгим учетом. Потерял карточку, второй не получишь. В 1943 году по рабочей карточке ежедневно было положено 800 г хлеба, 50 г крупы, 30 г мяса или рыбы (в основном была рыба), 10 г жиров и овощей. Часть своего скудного обеда семейные рабочие старались сберечь, чтобы отнести домой детям, больным. Часто хлеб в столовые завозили не вовремя, в недостаточном количестве и очень низкого качества. Нельзя сказать, что квалифицированные рабочие голодали, но явно недоедали. Работая постоянно по 10-18 часов, с таким скудным и низкокалорийным питанием невозможно было полностью восстановить силы.
За перевыполнение плана мастерами выдавались талоны УДП (усиленное дополнительное питание). В народе их в шутку называли «умрешь днем позже». В его состав обязательно входил маленький кусочек масла и мясо. Люди испытывали нехватку элементарных бытовых предметов: ложки, посуда, расчески – все стало дефицитом.
Народная смекалка помогала найти дополнительные источники существования. Так, в литейных цехах отливали алюминиевые ложки, слесари выпиливали расчески, делали кольца. Ветеран завода В.А.Осипов рассказывает, что у них в цехе слесари-ремонтники из алюминиевого листа делали неплохие кастрюли. Вывозили их с завода в мешках в танках, которые шли на обкатку на танковый полигон. Водитель танка выкидывал их из люка ночью. Все, что удавалось вывезти, вынести меняли на хлеб, картофель, табак, одежду.
На режимном предприятии в военное время все это было чревато очень серьезными проблемами. Начальство на местах об этом знало, но часто просто закрывало на это глаза, понимая, что иначе людям просто не выжить.
Нужно было срочно принимать меры, направленные на улучшение бытовых условий танкостроителей, которые забыли о нормированном рабочем дне, забыли про отдых, про выходные дни, буквально перешли на казарменное положение и делали все возможное и невозможное для фронта, для Победы.
Как часто бывает, инициатива родилась там, где в этом остро нуждались. В самые тяжелые месяцы войны в 4-ом Механическом цехе, возглавляемом К.А. Хохловым, открывается первая на заводе парикмахерская, а затем сапожная мастерская. Из проволоки нарубили мелких гвоздей, наделали деревянных шпилек. Вместо кожи для ремонта использовали резину, отходы производства. Несколько десятков сандружинников начали посещать рабочих на квартирах и в общежитиях, следить за санитарным состоянием жилья. В этом же цехе своими силами реконструировали душевую, оборудовали в ней дезинфекционную камеру. Раз в десять дней рабочие цеха мылись в душевой, а в это время их одежда проходила дезинфекцию. Позже открыли еще и прачечную. Почин МХ-4 быстро распространился по всем цехам.
Огромная заслуга в налаживании быта рабочих принадлежала директору Кировского завода И.М. Зальцману. Он пользовался практически неограниченной властью в коллективе во всех сферах жизни человека – в труде, материальном обеспечении, жилищно-бытовых вопросах, поощрениях и взысканиях. Ему приходилось постоянно изыскивать дополнительные источники снабжения. Завод вел заготовки продовольствия в Средней Азии и в ряде других районов страны. После обращения И.М.Залцмана правительство выделило дополнительные продукты, что позволило с 1 апреля 1943 года для всех рабочих и служащих ввести двухразовое питание на заводе. При этом вырезка талонов не производилась. Открывались новые столовые, раздаточные пункты. Заводчане с благодарностью восприняли первые шаги, направленные на улучшение социально-бытовых условий их жизни.
Многие ветераны вспоминают об используемой Зальцманом системе материального поощрения за ударную работу в виде продуктов, одежды, ордеров на жилье. Так, например, лучшая смена сталелитейного цеха награждалась 100 пачками табаку, 20-ю промтоварными и ежедневно сотней продуктовых премий. У начальников цехов стояли сейфы, в которых хранились продукты и специальные пайки для работающих подростков. Они выдавались рабочим, отличившимся при выполнении суточного задания или остававшимся на сверхурочные работы.
С именем И.М. Зальцмана связан и пуск в 1942 году первой троллейбусной линии города «ЧТЗ – Ул. К. Цеткин», развитие садоводства и огородничества. Им же было принято решение о начале строительства жилого микрорайона «Киргородок» еще в феврале 1945 года. Летом 44 года произошло вообще беспрецедентное событие для военного времени. В Шершнях были построены дачи для отдыха. Истощенных, с подорванным здоровьем, особо нуждающихся заводчан отправляли туда на 5-10-15 дней.
В 1942 году Наркомат танковой промышленности принял решение о выпуске на заводе товаров широкого потребления. В плане завода появился специальный раздел, в котором был определен перечень товаров и объем их выпуска. Так, на заводе начали выпускать столовые ложки, вилки, ножи, малярные кисти, кремни для зажигалок, щетки, ведра, вешалки и даже лапти и спички. С особой благодарностью вспоминают ветераны о мыловаренном производстве, снабжавшем их хозяйственным и даже туалетным мылом. В 1942 году на мыловаренной установке было произведено 800 кг хозяйственного мыла. В собственной пимокатной мастерской ежедневно изготавливали 20-30 пар валенок. Зимой 1944 года в валенки собственного изготовления было обуто более 20 000 танкостроителей. Работала и своя швейная мастерская. В мастерских завода работали в основном домохозяйки, инвалиды, пришедшие с войны и подростки. В 1943 году они выпустили продукции на 6 626 600 рублей. Это была не просто продукция, это были жизненно необходимые товары, спасавшие от холода, от неустроенности быта.
Меры, принятые руководством завода, помогли людям выжить, сохранить человеческое достоинство и своим героическим трудом приблизить Победу.
В сравнении с довоенным периодом производительность труда на заводе увеличилась в 3 раза, выпуск продукции – в 10 раз.
За годы войны танкоградцы разработали и поставили на серийное производство 13 типов танков и САУ, 6 типов танковых моторов. Они отправили на фронт 18 тысяч танков, изготовили 48,5 тысяч двигателей, тем самым навсегда вписав имя Танкоград и имя города Челябинска в драматическую историю Великой Отечественной войны.
При этом имена большинства мастеров «чьи руки золотые ковали здесь победу над врагом» навсегда останутся в этой истории безымянными.
Людмила Васильевна Давыдова, зав. абонементом библиотеки № 32 им. М. Горького