Комиссар Краснобаев погиб в последние апрельские дни 1945 года, не дожив всего несколько дней до Победы. Он был настоящим политработником. Страстным партийным словом и личным примером укреплял в солдатах чувство любви к Родине, вселял веру в свои силы, вдохновлял на подвиг.
Сын путиловского рабочего, он в шестнадцать лет, после окончания школы-семилетки, работал электромонтером. Летом 1932 года получил направление на Челябинский тракторный завод. Был помощником начальника монтажного бюро, потом начальником.
Подошел срок армейской службы. Политруком роты на Дальнем Востоке проходил школу партийно-политической работы.
Вернувшись в Челябинск, возглавил городские электросети. Весной 1938 года его назначили заместителем директора ГРЭС.
Началась война. Краснобаев добровольцем ушел в армию.
«Комиссар Краснобаев серьезно готовил нас, лыжников-добровольцев, к предстоящим боям с фашистскими захватчиками, – вспоминают ветераны батальона 32-го запасного лыжного полка курганцы П. П. Нестеренко, Н. С. Разумов, Е. С. Светков и другие. – Совершал с нами длительные дневные и ночные марш-броски. Неустанно напоминал суворовское: «Тяжело в учении, легко в бою!» Позже мы убедились в этом и с благодарностью вспоминали уроки комиссара».
В январские дни сорок второго года лыжники-южноуральцы влились в состав 2-й ударной армии Волховского фронта. Едва разгрузившись, вступили в ожесточенные бои с гитлеровцами на Любанском направлении под Ленинградом.
Сводки Совинформбюро передавали:
7 января войска Волховского фронта возобновили боевые действия против немецко-фашистской 18-й армии.
13 января продолжались наступательные действия войск Волховского фронта и части сил Ленинградского фронта на Любанском направлении, предпринятые с целью разгрома вражеских войск в районе Кириши, Любани, Чудово и прорыва блокады Ленинграда.
17 января войска Волховского фронта, произведя перегруппировку, прорвали первый оборонительный рубеж противника на глубину 10-15 километров, завязали бои по расширению прорыва.
Прекрасно обученные, физически закаленные, лыжники-южноуральцы были грозой для врага. Они отважно воевали на переднем крае, сеяли панику в тылу врага, срывали подвоз боеприпасов, уничтожали живую силу и технику противника.
1944 год. Капитан Краснобаев – парторг 43-го Даурского Краснознаменного стрелкового полка. Он награжден орденами Красной Звезды и Красного Знамени.
В канун 27-й годовщины Великого Октября в газете «Боец РККА» была помещена статья В. А. Краснобаева: «Наша Родина – могучий Советский Союз». Он с гордостью писал: «Советский народ и его Красная Армия в жесточайших кровавых схватках отстояли завоевания Октябрьской революции, прекрасного государства... Могуча и обильна, велика и прекрасна наша Родина. Беспредельна любовь к ней наших народов. Эта любовь к Родине вдохновляет трудящихся тыла на самоотверженный труд и бойцов фронта на героизм в борьбе. Как не любить такую Родину, где каждый человек является хозяином неисчислимых богатств, где трудящиеся обрели настоящее счастье, радость, зажиточную жизнь. За свободу Советской Отчизны идут в решительный бой ее бесстрашные сыны, ни жалея ни сил, ни жизни. И недалек тот день, когда герои-воины разгромят и покарают извечных врагов своей Родины – фашистских захватчиков».
Твердо верил он в победу и делал все, чтобы приблизить ее.
ГОД 1941-й
24 декабря
Здравствуй, дорогая женка!
Считаем дни до выезда, а скоро будем считать часы. Неумолимое время бежит, и нет сил его остановить. Но, честно говоря, я даже рад, что срок близок. Ты поймешь меня, родная, если скажу прямо: независимо от того, что придется, быть может, надолго потерять надежду быть среди вас, – быть с тобой и поддерживать тебя, бороться за создание лучшей жизни для вас, что было бы для меня высшим счастьем, – мое место там, в горниле фронта, где завоевывается право на радостную, светлую жизнь для всего советского народа.
Ведь ты поймешь меня? Я коммунист, а коммунист – это боец партии, воин. Ты знаешь, я никогда и ни при каких обстоятельствах не был в хвосте, не прятался за чужие спины, всегда смотрел в глаза любой трудности. Так могу ли я сейчас стремиться куда-нибудь, кроме фронта? Не сочти, родная, мои слова за пустую агитку или за недостаток любви к вам, моим птенцам родным. Вникни в мои мысли со всей серьезностью, и ты сердцем почувствуешь, что я прав, что только так должен и могу поступить. А поняв, присоединишь свой голос к моему.
Свыше десятка лет мы делим с тобой и горе, и радость. Насколько будет тяжело сейчас тебе, я представляю. Думаю, что и ты ясно понимаешь, что ждет меня. Так найдем же силы пережить это, безусловно, последнее испытание. Найдем в себе столько любви друг к другу, чтобы пронести свои чувства через месяцы страданий без надлома, без трещин. Твоя задача сберечь себя и детей, моя – вложить всю свою силу в дело завоевания нашего счастья. И, поверь, я выполню задачу, которая выпала на мою долю. Тебе, жене и другу коммуниста-бойца, не придется краснеть – я буду добиваться, чтобы ты могла мною только гордиться. Уверен, что и ты свою задачу выполнишь не хуже меня, хотя она никак не легче моей...
А знаешь, где я был недавно? С группой добровольцев двигался на лыжах по глухому лесу, пробирался через крутые овраги. За мной шли 50 человек. Мы были на лыжах 13 часов, прошли 96 километров по трескучему морозу, без дорог, молча. Только скрип палок нарушал тишину, да шуршанье лыж по рыхлому снегу напоминало, что сзади мои люди. Я шел и думал о вас, представляя, как вы спите. Но я ошибся. Ты тоже в это время думала обо мне, говорила со мной. Вот единство мыслей и должно служить нам с тобой той бронью, о которую разобьется все и вся во время нашей вынужденной и тяжелой разлуки.
Итак, родная, напрягай силы, но иди вперед, упорно борись с трудностями. Живи так же, как и я, верой в светлое будущее. Крепко тебя и дочурок обнимаю и целую.
Ваш папа.
ГОД 1942-й
4 января
Здравствуйте, мои родные жена и дочурки!
Сейчас получил сообщение, что поезд уже подан. Спешно собираем монатки. Не исключена возможность, что ночью поднимемся. Если удастся задержаться в Свердловске, то оттуда позвоню. С дороги обязательно напишу.
Дочурки, поддерживайте маму! Особенно ты, Тора. Помни, что ты у мамы одна помощница. А ты, Микиш, как только увидишь, что мамочка скучна, постарайся развеселить ее.
Ну, мои любимые, кончаю. Меня ждет большая и ответственная работа. Нужно сконцентрировать все мысли. Целую всех крепко-крепко. Ждите меня вернувшимся с высоко поднятой головой.
Крепко-крепко прижимаю вас к груди своей, крепко целую.
Любящий вас папа Витя.
ГОД 1943-й
30 декабря
Здравствуйте, мои родные жена и дочурки!
Выдалась свободная минутка. Итак, моя судьба определилась. Еду в распоряжение начальника политуправления Белорусского фронта... Придется еще малость повоевать. Правда, теперь фашистам труднее будет подбить меня, я не тот, что был в сорок первом-сорок втором годах. Опыт войны немного впитал...
Ждите письма и адрес. Будьте здоровы, родные!
Целую крепко-крепко. Папа.
ГОД 1944-й
11 января
Здравствуй, мой женулик!
Вот уже сутки, как нахожусь дома, в своей новой части, в новой, но до удивления знакомой по прошлой фронтовой семье. Принял дела и сразу влез в работу, в боевую обстановку. Встретили меня очень хорошо. Часть заслуженная, носит звание Забайкальской. Героев Советского Союза здесь 17 человек, а орденоносцев – не счесть. Рад, что попал в такую боевую семью. Думаю, что не подкачаю и не ударю лицом в грязь. В отношении работы ты меня знаешь. Буду ею жить. Вот, родная, так началась моя новая боевая стезя.
17 января
Сегодня приехал домой и, к своему удовольствию, нашел Мируськино письмо. Оно меня страшно обрадовало, а в то же время обеспокоило: почему от тебя ни звука? Как твое состояние? Опять уколы от малярии?
Я помню, как тяжело ты их переносила раньше, а с твоим сердцем – это опасно. Несколько успокаивает, что дочка пишет в прошедшем времени: «мама болела». Как ты себя чувствуешь? Очень прошу, как можно скорее написать.
Моя жизнь пока идет без изменений, все так же, в напряженной работе над собой и с людьми. Пришлось взяться за политическое самообразование. Занимаюсь! Без этого нельзя. Только одна беда – литературы мало. Мне, как минимум, нужно иметь: двухтомник В. И. Ленина, краткий курс истории ВКП(б), полный политический и философский словари. Поройся у меня в книгах и все, что найдешь из трудов В. И. Ленина, вышли. Да, бывает, что ради одной книги топаешь 15-17 километров. Попробуй раздобыть все и срочненько бандеролями гони мне. Помоги, женка! Ладно?
Получила ли мои газетные статьи «17 отважных» и «27-я годовщина»? Скажи, какое впечатление? Посылаю еще одну. Интересно твое мнение о содержании и качестве написанного.
26 января
Вчера получил письмо от Вани Казачка. Да такое хорошее, бодрое. Чувствуется, что у мужика дела идут не плохо. Все зовет к себе работать. Пишет, что место за мной забронировано по моей специальности. Не знаю только, по которой. Ведь сейчас я приобрел еще одну, даже две квалификации. И партработника, и пропагандиста.
Вчера получил новый зимний костюм, да такой, что и одевать жалко. Здорово крепка и богата наша страна: четвертый год воюем, а здесь, на фронте, не испытываем ни в чем недостатка. И питают, и одевают, и обувают очень не плохо. В этом заслуга вас, тружеников тыла. И твоей работы сюда крупица вложена. Гордись!
В последнем письме ты опять выражаешь опасение за мое зрение. Так оно вроде ничего себя ведет. Правда, чувствую, что очки посильнее достать надо. А в остальном все благополучно, так что не беспокойся на этот счет.
Милый женок! Наберись силенок – не теряй головы и мужества, пусть твой разум управляет твоими действиями, не поддавайся порывам настроения и все будет в порядке. Силы ждать должны быть найдены! Слышишь, женка! Все тяготы и лишения, которые приходится пережить, окупятся сторицей. А сейчас весь смысл личного «я» в том, чтобы ждать и надеяться, надеяться и ждать. Постарайся, сумей скрасить это личное «я» общественно полезным трудом, добавь к своим обязанностям еще и желание во что бы то ни стало ждать.
Поцелуй за меня дочурок крепко-крепко. Привет добрым соседям.
3 марта
Выдалась свободная минутка, и решил посвятить ее вам, мои родные. Уже третий час ночи. Вы, наверное, все спите, и я даже представляю тишину комнаты. А ваш папка вернулся с передовой линии, где принимал участие в пулеметно-автоматно-гранатном «разговоре» с противником. Смыв траншейную грязь, пожевав, что было под рукой, веду беседу с вами.
В этом местечке я уже пять дней. Сейчас нахожусь в уютной квартире, сижу за столом около керосиновой лампы и в тепле. Обстановка, от которой успел отвыкнуть. Прежде, чем добрался до сей земли, пешком протопал всю Западную Украину. Местность очень интересная. Сколько ни идешь по дорогам, все тянутся сплошные хутора и отдельные домики. Народ встречал нас хорошо, старался приветить, чем мог.
Дела на нашем участке фронта идут неплохо. Немцев давим и гоним упорно, с большими для них потерями. Они мечутся, как на пожаре, напрягают последние силы, кидают на фронт все, что могут, в том числе разные сторожевые отряды, строительные части, недолечившихся раненых и прочих.
Наши чудо-богатыри бьют это воинство и в хвост, и в гриву. Короче говоря, немецкая военная машина на последних скрипах. Это не значит, что враг уже не огрызается и не будет огрызаться. Нет! Драться придется еще не мало и упорно, но уже совершенно непреложно, что война катится к своему концу – разгрому врага и нашей победе. Думаю быть свидетелем этого скорого конца и с триумфом вернуться к вам, мои родные.
Успехи в боевой работе создают соответствующее настроение, которое, естественно, у меня на высоком уровне. На здоровье жаловаться не могу. Солидная прогулка в несколько сот километров укрепила мускулы, и я чувствую себя сейчас значительно крепче, чем раньше.
В моей жизни очень много всяких интересных моментов и эпизодов, но все они не для письма. Приеду, будет что рассказать. Тебя, Торуська, интересует, сколько твой папка уничтожил фашистов. Знай, что уже немало полегло их от моей руки. Однако счет еще не сведен. Я должен потребовать расплаты за разлуку с вами, за все жертвы и страдания, которые фашисты принесли советскому народу.
Пока, родные, кончаю. Пишите мне ради всего святого чаще и больше!
Юлик! Жду фотографию твою с детьми.
11 марта
Здравствуй, Микиш!
Спасибо за письмо. Я очень рад, что ты научилась писать. Как у тебя дела в детсадике? Какие новые песни и стихи выучила? Поете ли вы с Торой новый гимн? Если нет, то обязательно разучите. Помогаешь ли маме в работе? Напиши мне большое письмо и нарисуй что-нибудь.
А пока – спокойной ночи. Слушайся и помогай маме. Передай привет своей руководительнице. Поцелуй за меня маму и Тору.
11 марта
Здравствуй, Тора!
Получил твое письмо и, как видишь, спешу ответить. Я очень рад, что имею таких дочерей, которые уже самостоятельно могут писать. Это для меня большая радость. Я и товарищам своим показывал твое письмо Они тоже хвалят тебя. Дочурка, ты просишь написать о моей боевой жизни. Вместе со всеми своими товарищами бью врага, сколько духа хватает. Немцы бегут от нас так прытко, что порой едва успеваем их догнать. Только в феврале мне с моими товарищами пришлось протопать пешком около 300 километров, чтобы догнать их. Драпают они здорово. Думаю, что скоро освободим всю Украину и доберемся до своих государственных границ.
Торуська! Вызываю тебя на соревнование. Условие: ты учишься только на отлично, а главное – слушаешь маму, помогаешь ей во всем, отлично ведешь себя в школе и дома, а я должен не иметь ни одного замечания по работе, бить врага на отлично и приехать домой с победой. Мама будет нашим арбитром. Договорились?
Торочка, вот тебе мой наказ: все свое внимание и свободное от уроков время – на помощь маме. Слушайся ее. Пойми, как ей тяжело. Если ты мне это пообещаешь, то смогу быть спокоен и воевать еще лучше. Напиши, как ты выполняешь мой наказ. А сейчас – спи спокойно. Привет твоим подругам.
20 марта
Здравствуйте, родные!
От контузии оправился совершенно и опять влез в работу. Дела идут неплохо. Думаю, что скоро доберемся до границы. Вот будет триумф! Погода здесь началась скверная. Перепадают дожди и дуют весенние ветры. Грязи хватает досыта. Но и эти неудобства стали обычными и привычными. Все тяготы и лишения скрашиваются успехами в боях и высоким наступательным порывом. Желаю всего доброго!
4 апреля
Видите, как зачастил я с письмами... Противник ведет себя прилично: тикает! Изредка пытается цепляться за бугорки, но бестолку. Наши его уловки хорошо изучили и не дают вольничать. За эти сутки я отсыпался за старое и суток на пять-шесть наперед. Предстоит довольно основательный переход.
Живу, Юленька, под впечатлением твоих писем, перечитываю их на все лады. Скоро буду знать наизусть. Твоя вера в счастливое будущее – моя вера. Я тоже твердо убежден, что наступит миг, когда склонюсь над постелью детей, когда твои руки обнимут меня. Родная! Пойми, как на душе становится легко, когда чувствуешь, что ты не одинок, не забыт, не брошен!
17 апреля
В последние дни жизнь течет страшно напряженно. Устаю здорово. Особенно за вчерашний день и ночь. Сегодня удалось малость поспать, а часика через два – опять туда, где темная украинская ночь беспрерывно озаряется безудержным сиянием, грохочет гром и дождь свинцовый льется. Бои, которые идут сейчас, говорят о возможном скором конце всех наших мытарств. В воздухе так и носится это долгожданное время, когда по всей нашей необъятной Родине прогремит салют великой и окончательной победы над врагом.
Вчера захватили одного пленного. Всю дорогу он только и твердил: «Гитлер капут!» О мировом господстве фашисты уже не вспоминают, лишь бы спасти свою шкуру. Интересно, что здесь я встретился с тем же немецким соединением, с которым мы дрались когда-то подо Ржевом. Но от него сохранился только номер, а немцы исключительно тотальные. У них даже самолеты появились тотальные. Вчера летала какая-то холера, напоминающая первобытную этажерку. Как черепаха в воздухе. Короче говоря, конец близится.
Здесь весна в самом разгаре. Вовсю идет сев яровых, в полях уже зеленеют озимые. Скоро и у нас страдная пора начнется.
Как движется у тебя с работой? Как окончила мартовскую программу? Крепись, крепись, женок! Думаю, что урожай с огорода будем снимать вместе.
4 мая
Последние дни протекали в маятной и напряженной работе. Шли маленькие бои, а наряду с ними подготовка к 1 Мая. С 30 апреля по 2 мая провел на переднем крае. Нужно было быть начеку.
А как ты, родная, провела эти светлые дни?
Вчера меня вызывало большое начальство, предлагало работу в тылу. Я отказался. Воевать, так воевать! Думаю, что ты одобришь мое решение.
Жаль, что у меня остается мало времени, чтобы заняться чем-то другим, кроме работы. А то надо бы вести записи. Сколько интересных эпизодов происходит на моих глазах. Вот такой случай. Четыре наших разведчика переоделись в женские платья и в сумерках пошли к домикам, которые видны из немецких окопов. Разведчики вошли в один домик. Через каких-нибудь полчаса туда явились два офицера, видимо, из числа слабых к женскому полу – и попали в крепкие объятия «молодок». С наступлением ночи, «гости» были благополучно доставлены к нам! Курьезный случай, правда? А сколько было подобных.
Ну, мои любимые, на этом кончаю. Дочкам посылаю отдельные послания. Как хочется посмотреть на вас, побыть с вами хоть немножко, хоть один денек. Скоро-скоро настанет это время!
Спите, мои любимые, уже ночь. Спите спокойно, набирайте сил.
13 мая
Только что вернулся из путешествия по окопам, спать чего-то не хочется, решил поговорить с тобой. Когда писал прошлое письмо, надо мной пролетали самолеты. Сегодня узнал, что они бомбили Луцк. Разбили костел, несколько жилых домов, больницу. Вот что у немцев считается «военными объектами». Гады! Воюют с женщинами и детьми.
Все мы ждем не дождемся, когда можно будет продолжить счет мерзавцам за их злодеяния. Ждем звонка к началу движения нашей машины к рубежам, указанным Сталиным в первомайском приказе. У всех одна мысль – скорее бы!
27 июня
Вот сейчас передали сводку. Я подчеркиваю, что за день наши заняли 1480 населенных пунктов. Это небывалая цифра. Удары по врагу начались поистине зубодробительные.
Да, чуть не позабыл похвастаться: теперь я «пан капитан», как говорит здесь местный народ.
Юлена, ты знаешь песню «Темная ночь»? Там есть слова:
Темная ночь разделяет, любимая, нас,
И тревожная, черная степь
Пролегла между нами.
Верю в тебя, дорогую подругу мою,
Эта вера от пули меня
Темной ночью хранила...
Это моя любимая песня. Она нравится тем, что очень правдиво отражает мое настроение. Видишь, даже в лирику ударился. Все больше проникаюсь надеждой на скорое лучшее будущее. Смотри, как развертываются события! В воздухе пахнет развязкой.
Любимая моя! Крепись и жди. Уже недолго ждать этой минуты. А как она будет прекрасна! Ты представляешь? Будем ждать и бороться за ее приближение изо всех сил.
Ты за меня не волнуйся. Драться буду здорово. Злоба у меня накопилась безысходная. Нужно разрядить нервную систему. Есть тут у меня приятель – подполковник Дранов. Отважный воин. Он, как и я, потерял на войне брата. Мы с ним договорились: в этих боях каждый из нас должен уничтожить по 60 фашистов. Буду вести счет и сообщать тебе, а ты подводи итог.
Видишь, Юлена, как нарастают события. Каждый день сотни городов и сел становятся вновь советскими. Территория нашей земли, закрашенная на немецких картах в черный цвет, сужается с калейдоскопической быстротой. Скоро вся она будет чиста. А там и конец недалек. Следи за событиями, вдумывайся в них: они дадут тебе дополнительные силы бороться и ждать.
Хочу, чтобы ты поняла мое душевное состояние. Вот слова, которые многое тебе скажут:
Только на фронте проверишь
Лучшие чувства свои.
Только на фронте измеришь
Силу и крепость любви.
И еще:
Кто сказал, что загрубели
На войне сердца?
Только здесь хранить умеют
Дружбу до конца...
Вот и все! Если поняла меня, а мне кажется, поняла, то мне больше ничего не нужно.
7 июля
Это письмо последнее, написанное мной в полумирной обстановке. Когда ты его получишь, я буду далеко отсюда. С первым салютом за славные дела 1-го Украинского фронта подумай о том, что какая-то доля ратного труда в этом и последующих салютах будет и моя. Следи за газетами, ты увидишь, какой громадный будет прыжок.
15 июля
Идем с боями ожесточенными, которые то нарастают, то затухают. О наших делах в сводках пока вы не слышите. Но пройдет два-три дня, и вся страна улыбнется нам. Сколько сейчас времени, не знаю. Первые лучи солнца едва золотят горизонт, а «катюша» уже запела свою песню. Как грозна эта песня!
У меня еще несколько минут впереди. Юленька, ты не беспокойся за меня. Несмотря ни на что, верь, что я буду жив и здоров. Жить, жить для того, чтобы выполнить свою миссию. Бой разгорается, дописать не успею...
20 июля
Все эти дни помнил о недописанном письме. Но дела таковы, что нет ни одной свободной минуты. Не вылезаю из боев. Фашист драпает и строит разные каверзы. Прочитай приказ Сталина за 18 число и найди там фамилию Глухова. Это мы. Вчера был в крепкой драке. Два раза засыпало землей, но остался цел. Шел в боевых порядках. Ухлопал еще двух фашистских солдат и одного офицеришку. Вчера наш старшина в рукопашной тоже заколол трех фашистов. Ребята дерутся, как львы. В общем, драка – что надо.
21 июля
Пишу с исторического места – нашей советской границы! Сегодня, в 4.20 утра мы выбросили противника с нашей священной земли. Можешь себе представить нашу радость и гордость! Мы выполнили первую задачу, поставленную Сталиным в его приказе: «Освободить советскую землю от врага». Теперь выполняем вторую – интернациональную: помочь западным странам скинуть фашистскую тиранию. Скорей бы конец этой проклятой, ненавистной войне. Сколько потерял я прекрасных боевых друзей, сколько раз сам считал последние минуты жизни. Но моя звезда не меркнет. И я верю в нее.
Могу тебе сообщить, что вчера был представлен вновь к награде. Как вернулся из атаки, так замполит и объявил: «Вы представлены к правительственной награде!»
27 июля
Пишу из глубины Польши. Километров 120 прошли с боями по ее территории. Фашист удирает – едва ноги уносит. На пути бросает машины, технику, наворованных кур и гусей. Мы не имеем ни минуты отдыха. Едва их догоняем. Догнав – бьем. Пока одних бьем, другие удирают. Этих поколотим и опять догонять. А дорога пыльная, жара стоит.
Вчера в бою едва уцелел. Спасли часы и перочинный нож. Они лежали в правом грудном кармане гимнастерки. Немец бросался самодельными снарядами, а они не все способны рваться. И вот такая блямба от снаряда стукнула меня по карману. Часы вдрызг, нож сломала и погнула, карман вырвала, бумажонки по ветру пустила, а конечный результат – синяк на груди с блюдце величиной и ни одной царапины. Но с ног свалил, проклятый.
Население Польши встречает нас исключительно тепло. Люди выходят к дороге с хлебом, молоком, яйцами, ягодами, холодной водой, нередко подносят цветы. Чувствуется, что настрадались, натерпелись от немцев вдосталь.
Боевой успех исключительный. Если дело так пойдет, то дней через шесть-семь на Висле будем, а там и до Германии рукой подать. Бледный вид у немцев стал.
12 августа
Я на так называемой малой земле. Это небольшой пятачок, отвоеванный нами на правом берегу Вислы, зацепившись за который и расширяя, мы делаем все, что обеспечит дальнейшее движение вперед. А фашисты стараются создать нам на этом пятачке ад, перед которым ад, изображенный Данте, кажется уютным местечком.
В один из этих дней мне переслали три твоих письма. Какая это была радость! Пиши сейчас почаще. Пусть буду получать их нерегулярно, пачками, но от одного сознания, что, может быть, именно в эту тяжелую минуту женка и дочурки пишут мне ласковое письмишко, сразу станет легче на душе.
Люди, которые перебрались на малую землю позже меня, чувствуют себя, как дома, так как разведочку мы сделали там солидную. События на других фронтах и у союзников укрепляют надежду на скорый конец. Труд, который мы тут вложили, не пропал даром. А труд, действительно, не малый. Скажи дочкам, что папка в боях за Вислу уничтожил 17 фашистов, из них одного снайпера и одного пулеметчика.
Последнее время воевал с трофейной снайперской винтовкой. Открыл свой снайперский счет. Ухлопал двух фашистов метров за 700. А всего, пока был на том берегу, 11 раз дрался при отражении контратак, два раза сам водил в атаку. В одной из них потерял близкого друга, подполковника Дранова. Это тот, о котором я писал тебе, с которым соревновались. Сразила его вражеская граната. Отомстил за его смерть, как мог. Взяли мы вражеские траншеи. Когда влетел в один блиндаж, где был офицер и солдаты, так с автоматчиком Грищенко тут же всех их пустил в расход. А так как был приказ в траншеях не закрепляться, оставил записку: «За друга!»
Такова боевая жизнь.
25 августа
Спасибо, родная, за великую чуткость, великую любовь и силу ласки, вложенные тобой в строки писем. За меня, родная, не волнуйся. Я бодр, достаточно здоров, силен и, главное, хладнокровен. Надеюсь, ты поймешь меня, если скажу, как велико сознание того, что ты был и есть в числе тех, кто привел страну к окончательной победе, в числе тех, кто проложил путь к торжеству своего народа, к счастливому будущему многих и многих миллионов людей.
24 октября
Сейчас радио принесло радостную весть: наши войска ведут бои на территории Восточной Пруссии. Значит, уже вступили в преддверие берлоги врага, значит, недалек час, когда будем праздновать окончательную победу! Эти события радуют. У всех одна мысль: «Скорее!.. Скорее!..» Люди рвутся в бой. Мне приходится встречаться с большим количеством воинов, разговаривать, беседовать, выслушивать их желания. А желание всех: скорее в бой, чтобы добить фашистского зверя! Настроение у бойцов исключительное.
21 ноября
Мой Микиш, здравствуй!
Получил еще два твоих письма. Спасибо! Ты пишешь, что учишься хорошо и готовишься к празднику в школе. Все это нормально, но все-таки у меня есть для тебя задание: я хочу, чтобы ты училась только на отлично. Поняла? А для этого в первую очередь учись писать чисто и аккуратно. По твоим письмам я буду видеть, как ты выполняешь это задание. Ладно?
Ты пишешь, что я не хочу приехать к вам. Это совсем не так. Не «не хочу», а не могу. Если я уеду с фронта, да другие тоже захотят домой, то кто же добивать фашистов будет? Вот скоро разгромим их, тогда приеду. И уедем куда-нибудь на юг, где много-много солнца, растет виноград, плещется море, и заживем так, что ни в сказке сказать, ни пером описать! Согласна?
23 ноября
Мой родной женулик!
Сегодня у меня ужасно трудный день, пришлось протопать километров 25. Только сейчас перекусил за весь день.
Со мной работает один киевлянин – Гейхман, мой коллега. Прибыл из госпиталя. Он не видел свою семью два года четыре месяца. Пишу это, чтобы дать тебе понять, что терпим мы с тобой не одни, что эта трижды проклятая война принесла горе и страдание миллионам, и что миллионы наших патриотов, наряду с тяготами и лишениями, испытывают еще и моральные тяготы – ждут близких людей, ждут встречи с ними – терпеливо ждут, зная, что иначе нельзя, ибо их родные, близкие решают на фронте великую общую задачу, не решить которую нельзя. Не выполнить ее – значит, быть под вечной угрозой скорого повторения кошмара войны.
Крепко, крепко целую всех.
Ваш папа.
ГОД 1945-й
22 февраля, р. Нейса
Родная Юлена!
Пока удается держать свое обещание и подавать голос почаще. Дела идут неплохо. За последние пару дней участвовал в ожесточенных боях. Прижали мы немцев к речке (она вроде нашего Миасса), а они заранее поторопились подорвать мосты, оставив только один, в надежде, что сумеют спокойно перейти. Однако мы их опередили, и им пришлось открыть купальный сезон. Картина была преуморительная. Надо было видеть, как они прыгали в воду, точно лягушки. Мало их ушло в глубь фатерланда. Больше – в глубь Нейсы.
11 апреля, г. Губен
Почти неделю не был «дома», совершая турне по переднему краю. За эти дни наползался в достаточной степени, вдоволь набегался, испытал немало острых ощущений, вызываемых чрезвычайно близким уханьем «фаустов», щелканьем пуль и прочими прелестями. Малость пошвырялся гранатами: местами наши и вражеские траншеи сходятся на 30-35 метров.
Придя домой, застал письмо от Вани Казачка. Молодец, не забывает. Не исключена возможность, что мне еще придется погулять по Германии, а быть может, дотопать и до Берлина. Такое очень вероятно. Гадать не стоит, поживем – увидим. А пока буду трудиться на благо русского оружия.
18 апреля
Живу по-старому. Сейчас нахожусь примерно в 100-120 километрах юго-восточнее Берлина. Ежедневно упорно идем вперед. Дорога не из легких – это следует признать. Препятствий куча, их приходится брать с боем. Однако нет крепостей, которых бы не преодолели большевики. И мы их преодолеем!
Сижу в лесу. Солнце греет, тепло, сухо. На коленях сумка, на ней пишу. А кругом ухает и трещит. Привычно, но устал. Скоро опять: «Шире шаг!» Видимо, все же в Берлине побываю, так как путь держим именно туда. Деньков через 15 рассчитываю послать вам, мои любимые, рапорт, что наказ Родины выполнил, фашистская Германия на коленях и я прошел ее всю! Думаю, что это обрадует вас не меньше, чем меня. Ведь в этом скрыто так много нашего будущего!
Любимая моя, на этом кончу. Буду собираться в путь. Скоро, скоро, родная, ждите вестей об окончательной победе, а там, за этой вестью вслед ждите меня.
20 апреля
Родные!
Наконец-то получил маленькую возможность урвать несколько минут для того, чтобы написать вам письмишко, подать голос и сообщить, что жив, здоров. Эти дни были насыщены событиями. Ночи почти бессонные.
Мое письмо придет к моменту, когда вы все, мои любимые, будете новорожденными. Дочки совсем большими станут, а ты, Юлик, будучи сама новорожденной, будешь иметь возможность очно поздравить дочек и выслушать поздравление сама, отсчитав один из самых тяжелых годов в своей жизни.
Вот я и хочу поздравить вас, всех моих родных, пожелать дочкам быть умными, хорошо учиться, слушаться маму, а тебе, Юлик, желаю, чтобы прожитый год был последним тяжелым годом. Пусть следующий будет началом новой, счастливой и безмятежной жизни отныне и навеки!
Я безумно рад, что имею возможность сообщить хорошую весть, которая будет моим подарком вам: я представлен к правительственной награде – ордену Отечественной войны 1-й степени. Награда ко многому обязывает, и я безусловно буду прилагать еще больше сил и энергии, чтобы быть ее достойным.
Дочери, конечно, зададут вопрос: «А за что папке дали орден?» Коротко сообщу.
В одном из последних боев, когда мы занимали населенный пункт, вышел из строя командир. Видя, что управление боем потеряно, а наступление задерживается, так как люди залегли под огнем противника, я принял командование на себя, поднял бойцов и повел их в атаку. В течение 37 минут, после короткого, но ожесточенного боя, населенный пункт был взят.
...Жизнь течет так, как ей положено. По-боевому. Работаю много и напряженно.
Скоро мы будем свидетелями величайших событий, которые потрясут мир. События, которые, надеюсь, послужат началом конца коричневой чумы. А мне везет! Сегодня был под бомбежкой. До 40 машин сыпали смертоносный груз. Однако и тут отделался шумом в ушах.
Родные мои! Самое большое мое желание – увидеть, обнять и прижать вас к себе! Почувствовать вас около себя. Мечтаю об этих минутах и верю, что дождусь их! Наберемся терпения, будем ждать светлого праздника нашей встречи! А пока всего, всего доброго. Не забывайте папку, пишите чаще. Я буду писать в каждую свободную минутку.
Крепко, крепко целую моих родных, обнимаю и прижимаю к себе. Поздравляю еще раз и желаю дни рождения провести весело и дружно.
Ваш папа.
* * *
«Дорогая Юлия Михайловна!
Мне очень тяжело писать Вам о Викторе…
Виктор был ранен в дни нашего апрельского наступления, когда мы вели жестокие бои на подступах к немецкому городу Котбусу. Он, как и всегда это было ему свойственно, находился в боевых порядках. Виктор смелый, храбрый воин. Его тяжело ранило осколком вражеского снаряда, который разорвался вблизи. Ранение оказалось очень тяжелым – в грудную клетку, осколок проник в легкое.
Поверьте мне, как лучшему другу Виктора, что было сделано буквально все для его спасения. После операции Виктор находился в сознании, ему, правда, было трудно разговаривать. В минуты, когда ему становилось легче, он повторял: «Все равно до Берлина дойду!» Он верил, что будет жить, и эта уверенность окрыляла всех нас, знавших и любивших его, как товарища и друга.
Нам очень тяжело мириться с мыслью, что Виктор погиб. И хотя жизнь свою он, как честный, любящий свою Родину патриот, отдал в борьбе со злейшим врагом, и хотя каждый из нас пережил за войну гибель многих боевых друзей, близких и родных, смерть Виктора нам особенно тяжела.
Мы, боевые друзья и товарищи Виктора, вместе с Вами тяжело переживаем эту утрату.
Капитан И. Гехман.
В адрес вашего райвоенкомата посланы характеристики на Виктора, справки о благодарностях от Верховного Главнокомандующего т. Сталина и о награждении его орденом Отечественной войны 1-й степени, который Виктор не успел получить».
С той апрельской поры сорок пятого миновали годы, но имя армейского политработника В. А. Краснобаева не забыто. Оно высечено на мраморе обелиска Славы, что установлен вблизи проходной Челябинской ордена Ленина ГРЭС.
Источник: Живые помнят… [Письма с фронта воинов-южноуральцев] / сост. и авт. коммент. Б. Д. Дробиз. – Челябинск, 1983. – С. 7-34.